Художники из арт-группы ЖКП («Жизнь как перформанс») Ксения Кошурникова, Алексей Bubb, Анна и Виталий Черепановы с 2012 года собирали архив стрит-арта Нижнего Тагила, а осенью 2017 года в рамках 4-й Уральской индустриальной биеннале современного искусства в Екатеринбурге выпустили фотобук «Стриток».
О страницах тагильских стен, образе уличного художника и городе будущего ребята рассказали Афише МС.
— Как возникла идея собрать рисунки со стен и сделать из этого книгу?
— Мы так много и так давно работаем с темой уличного искусства, что для нас эта идея не нова, она всегда была где-то рядом. Пять лет собирали материал, делали фотографии. В 2017 году предложили проект организаторам биеннале (Государственному центру современного искусства) в Екатеринбурге и они нас поддержали. Финансовую сторону на себя взял благотворительный фонд «Синара», эта организация сотрудничает с биеннале и помогает творческим проектам. Для печати 100 экземляров они выделили более 100 тысяч рублей. Всю остальную работу — вёрстку, дизайн обложки, подготовку к печати, согласования с куратором выставки, директором ГЦСИ, комиссаром биеннале — делали мы. Выпуск планировали на 12 сентября, но всё затянулось до 12 ноября, поэтому презентация книги состоялась уже на закрытии.
— А почему в Екатеринбург поехали? У тагильской администрации не нашли отклик?
— Мы пытались обращаться, но там всё не очень понятно: нет такого пункта в должностных инструкциях, не ясно, кто должен подобными вопросами заниматься, кто за это отвечает. Нас постоянно отправляли к каким-то абстрактным людям, но добиться конкретики так и не получилось. Все боятся инициативы.
— Расскажите о формате книги. Она сразу была задумана как фотобук?
— Нет, сначала у нас была более глобальная идея: в книге должна была быть карта граффити по районам, например. Ещё мы готовили интервью с художниками, собирали выдержки из публикаций в СМИ, провели исследование: сделали серию фото одной стены и проследили, как она развивается во времени. Но так как книгу выпускали в рамках выставки, сроки работы были сжаты и многое не вошло. Из задуманных вложений реализовали только стикеры-улыбки. Из накопленного материала выбрали самые качественные снимки и постарались показать все формы стрит-арта, которые существуют в нашем городе.
— А какие формы существуют?
— Бомбинг (быстрое граффити — прим. авт.), теггинг (подпись — прим. авт.), постеры, объекты, трафареты — работ много, и они самых разных видов, подходов и уровней. Сейчас появились новые авторы, которые относятся к уличному искусству как к полноценным композициям. Чувствуется восприятие линии, пятна, а не только желание оставить своё имя на стене.
Вообще, бытует мнение, что Тагил — маленький город и тут ничего особенного нет. В реальности весь стрит-арт, который присутствует на мировом уровне, есть и в нашем городе. Мы не хуже Нью-Йорка или Берлина. Тагил в этом плане точно и уверенно находится в мировом культурном контексте и имеет своё лицо, свои особенности.
— Как это лицо выглядит?
— Об этом не расскажешь в совокупности. Всё на уровне пластики, ощущений. Работы нужно разглядывать, в каждой есть своя история. Где-то видно, что было время прорисовать детали. Где-то понятно, что сделано очень быстро, буквально на бегу, чтобы не поймали. Разный замысел, разные возможности. Уличное искусство чистое, потому что оно ситуативно и потому что художник может позволить себе больше свободы самовыражения.
— Были работы, про которые вы сказали «нет, это точно не подходит»?
— Было то, что нам не нравилось, но мы не устраивали «вкусовщину». Все работы отражают городской язык, и нам важно было показать город как игровое поле.
«Пришло понимание, что на улице все игроки — прохожие, ЖЭК, полиция, рекламные агентства. Мы обозначили эту уличную игру словом «Стриток» (из предисловия к книге).
Всё находится во взаимодействии, как в едином организме. Даже те куски, которые закрашивают дворники, — это тоже высказывание, это тоже важно. Это значит, что есть диалог и работу можно продолжать.
Если уж говорить о вкусах, то нам нравится то, что создаётся ситуативно, когда нет долгой подготовки и проработки. Для художника полезно творить «здесь и сейчас». Это предельная концентрация мысли. Импульс, который нельзя гасить. Иначе зачем ты поместил себя в эту ситуацию? Зачем вышел на улицу? Зачем взял краску? Нет, конечно, ты не просто подошёл и расплескался по стене. Есть и анализ контекста, и идея есть, но нет времени совершать выбор: делать или не делать? О том, как тебя оценят, задумываешься ещё до того, как вышел, но когда вышел, надо забыть про это. Иначе ничего не произойдёт
«Тагильские уличные художники определяют стрит-арт как поэзию улиц, игру и авантюру. Его особенность — быстрота («у тебя несколько минут, чтобы поработать с пятном на стене»), отсутствие согласованности с кем-либо и анонимность» (из книги «Стриток»).
— Вы всех тагильских уличных художников знаете?
— Нет, не всех, конечно. Во-первых, их много. Во-вторых, уличное искусство нелегальное и не все готовы рассказать о своей деятельности открыто. Это вообще по природе своей искусство без имени. В книге мы указали авторов, которые оставили разборчивые подписи под своими работами.
— Те, кого вы знаете, живут здесь?
— Кто-то уехал в другой город, а кто-то к нам приезжает порисовать. Бывает, что примелькались свои пейзажи и хочется осваивать новые площадки. Всегда интересно отслеживать места концентрации уличных художников: одно время все разрисовывали воинскую часть на Вые, потом переместились на Гормолзавод… На Гормолзаводе, кстати, сначала мы нарисовали, рассказали об этом в сети, и там будто сформировалось новое место притяжения.
— Есть какой-то собирательный образ уличного художника?
— Нет, это всегда разные люди. Мурал-картинки (крупное изображение, нанесённое на стене — прим. авт.) дизайнеры создают в основном, а остальное — люди самых разных профессий и возрастов.
— Какие сюжеты преобладают в тагильском стрит-арте? Авторы хотят решить какие-то социальные проблемы?
— В нашем городе не так много социального или политического посыла в уличном искусстве, хотя и это встречается, конечно. Стены говорят о разном: о любви, о насущном. Философия встречается, поздравления.
Мы анализируем стрит-арт с другой стороны — со стороны форм выражения. Нам интересно было проследить, например, как постепенно из отдельных букв граффити перешло в полноценную уличную живопись. Наблюдать, как сменяются поколения художников. Как появляется абстракция, новые стили. Как работы по-разному вписываются в ландшафт.
— Сколько живёт картинка на стене?
— По-разному. Что-то два часа, а что-то годами может оставаться. Мы включили в книгу работы из разряда «долгожителей».
Есть, например, огромная надпись DRAW на стене завода, она очень старая. В интернете фото удалено, заведено дело в полиции. Хотя само изображение ничего запрещённого не содержит — просто посвящение граффитисту, который умер.
— Окружающие негативно или позитивно воспринимают стрит-арт? За границей как с этим дело обстоит?
— Везде в мире отношение к стрит-арту примерно одинаковое. Встречается и осуждение, и поддержка. В Европе точно. Возможно, в Азии как-то иначе, мы не были там — не знаем. Да, есть работы Бэнкси, которые теперь под стеклом. Но в Англии развитые технологии продажи, а в России ввести творчество в материальную категорию сложно.
Реакция у горожан разная. Пенсионерка Галина Григорьевна пожелала, чтобы таких надписей было больше: «Слова-то хорошие! Добрые слова!»
«Безумие какое-то! Это же надо было забраться на такую высоту, чтобы написать какие-то три слова!» — недоумевает 42-летний Александр, сотрудник охранного предприятия.
«Надпись видел, но мне вообще всё равно», — заявил 14-летний Даниил и тут же добавил: «Хотя, лучше бы сделали поярче» (про надпись «Шар Мир Доброоу», из книги «Стриток»).
— Как прошла презентация в Екатеринбурге? Какая публика была?
— Посетители выставки, представители культуры, галеристы, художники, искусствоведы. Были кураторы из-за рубежа. Хорошо приняли наш проект, поддержали.
Очень хочется рассказать о книге в Тагиле, поговорить об уличном искусстве в формате живой беседы, чтобы люди ценили наш город и не думали, что где-то хорошо, а отсюда нужно валить срочно. Да, у нас есть большие сложности с экологией — это, пожалуй, основная проблема. Но она решаема. Во многом другом Тагил развитый город. Если не любить то, что далеко, а созидать на своём месте, тогда будет и результат, будет приятно жить в своём городе.
— Получается, «Стриток» не только про уличное искусство, но и про социальную активность?
— Да, нам хочется жить в таком обществе, где мнение не назначается сверху, а каждый из нас самостоятельно его вырабатывает, потому что все устали от угнетения личности.
Мы предлагаем тагильчанам не злиться, а наслаждаться. Выработать лояльность восприятия. Смотреть на стены и считывать информацию, как музыку, например. Увидеть, как город звучит.
Странно, что к тем, кто рисует на стенах, проявляют строгость и требования предъявляют, а к тем, кто наш воздух загрязняет, идут работать. Каждому ведь неприятно, что выходишь из дома и не понимаешь: это туман с реки или с завода.
Мы все можем за себя решать, только для этого надо стать обществом небезразличных друг к другу людей. Не сидеть взаперти в своём доме, в своей голове, отвергая все идеи, которые приходят извне, а спрашивать другого: «Человек, а зачем и почему ты так живешь?» Не быть агрессивным к незнакомому, а выходить на диалог, понимать друг друга. Когда люди станут относиться к себе, к семье, к городу, как к «своему», то решать за нас станет сложнее.
Если власти видят стрит-арт как проблему, у нас есть мысль, как её решить. Не делать уличное искусство легальным, но найти баланс: создать район граффити. Например, на Лебяжке есть подходящие локации. Если это воплотить в жизнь, то из спального района можно сделать туристическое место. На мировой сцене это интересное явление, будут приезжать художники из других городов и стран.
Мы хотим, чтобы наш город не жил только за счёт градообразующего предприятия. Хотим, чтобы каждый проявлял инициативу. Да, это сложно. Но художник находит силы, он высказывается. Так и каждый может высказаться, нарисовав картинку, написав музыку, создав галерею, образовательную организацию или место общественного питания.
— Книгу можно будет купить?
— Нет, продавать мы не имеем права — она сделана на благотворительной основе. 15 экземпляров ГЦСИ разошлют зарубежным кураторам. Планируем подарить книгу художникам из Тагила и других городов, с которыми сотрудничаем, а также библиотеке, музею изобразительных искусств и другим культурным институциям.
Фото: художники арт-группы ЖКП
